С.  Мосякин. ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ

Сегодня мы потеряли министра обороны. Не то чтобы вообще, а на территории училища. То есть сначала это был даже не министр.

Позавчера в батальон вернулись спортсмены. И вчера их распихали по нарядам. Димон заступил дежурным по КПП. Он оказался в этом наряде в третий раз, поэтому кое-что знал и службу оттащил без залетов. День прошел, скоро должна была прийти смена. Субботний поток посетителей стих. Димон скучал. Он сидел за столом и бил мух, воздействуя на них Дисциплинарным уставом. Устав был явно не совершенен, мухи часто улетали, и тогда Димон злился. В окне замаячили две черные «Волги». «Опять кто-то к сыночку-мажору», - подумал Димон и не спеша вышел на улицу, встав прямо перед воротами. Машины остановились. На первой рядом с водителем сидел генерал.

- Товариш генерал-майор. Дежурный по КПП сержант Воблов, представился Димон. - Разрешите узнать цель вашего прибытия?

Тут Димон увидел, что водитель - капитан полковничьего возраста машет ему рукой и крутит указательным пальцем у виска. Генерал молчал.

- Разрешите узнать цель вашего прибытия? - повторил Димон.

- Откройте ворота, - сердито потребовал генерал.

Водитель энергично закивал головой. Дежурный растерялся, нажал кнопку, ворота открылись, и обе машины проехали внутрь. Димон закрыл ворота и пошел звонить дежурному по училищу. Знакомое лицо, - думал он, взяв телефонную трубку. Взгляд его упал на  висящий рядом портрет. На территорию только что въехало лицо с портрета. Димон выронил трубку. Это был портрет министра обороны. Димон снова схватился за аппарат. По училищу дежурил полковник Шатров - старший преподаватель кафедры тактики, доктор наук, знаток пяти иностранных языков и без пяти минут дембель. Шатров взял трубку с аппарата, но продолжал говорить по другому телефону.

- Товариш полковник! Товарищ Полковник! - орал Димон. Надо было что-то делать. Оба его помощника были на ужине. И Димон, бросив КПП, побежал. Он никогда не бегал так быстро. Ворвавшись к Шатрову, он задыхался от спешки и от слов, которые должен был произнести.

- Тааиш. .. Тааищ полковник! - выдохнул Димон.

- Ты что, сынок? - заулыбался Щатров.

- Товарищ полковник, министр обороны в училище!

- Га-га-га! Сынок, я тоже шутить люблю, но этим не шутят. Иди, сьпюк, иди. Вздремни полчаса, я тебе разрешаю.

- Товарищ полковник, министр обороны в училище! - уперся Димон.

- Нет, ты что, дурак? Министр в Москве, его сейчас по телевизору показывали, - Шатров обернулся к дежурному по штабу, - Во дает, а!

- Товарищ полковник! - у Димона от обиды выступили слезы, - честное слово, я вам клянусь, министр обороны в училище! Посмотрите в окно! Может, они там. Пожалуйста...       .

- Сынок, ты не спортсмен случайно?

- Нет, - соврал Димон.

- А, ну тогда посмотрю.

Шатров поднялся и подошел к окну. Он протер глаза. По училищу вышагивала группа товарищей в лампасах, за ними медленно катили две "Волги". Шатрову стало нездорово. Он сел и, хватая ртом воздух, зашептал:

- Устав… Аптечку…

Дежурный по штабу подал ему и то, и другое. Все перевернулось в голове Шатрова. Он трясущимися руками листал устав. Прочитав несколько раз образец доклада, Шатров выбежал на плац. Там никого не было. Он метнулся назад и набрал номер домашнего телефона шефа.

Через десять минут министра искали трое: начальник училища, замполит и Шатров. А министр был на караульном городке. Там командир выпускной роты проводил практический инструктаж караула. Он вовремя доложил генералу. Министр подошел к ближайшему курсанту и отчеканил, словно команду:

- Здравствуйте, товарищ курсант.

- Здравия желаю, товарищ генерал армии!

- Товарищ курсант…

- Курсант Булавин.

- С какого вы курса? С выпускного?

- Так точно.

- Очень хорошо. Доложите обязанности часового.

С выпускников традиционно требовали прежде всего знаний на уровне командира взвода. «Плавание» в обязанностях солдата  или командира отделения иногда прощалось. Тут был другой случай, но Булавин молчал. Министр подошел к следующему курсанту и повторил вопрос.

- Часовой обязан бдительно охранять и стойко оборонять свой пост, бодро начал второй и замолчал.

Министр подождал с минуту, обернулся к ротному со словами:

- Вы уже не командир роты.

- Полковник сзади записывал звания и фамилии. Министр пошел дальше.

Он приближался к казарме. У входа толпились курсанты, на лавочке сидели офицеры. Рядом несколько человек подметали плац. При приближении генерала группа у входа как бы не спеша стала втягиваться в казарму. Оказавшись в помещении, каждый переходил на бег и летел к открытым окнам, через которые курсанты вместе с офицерами сигали на газон. Дежурный по роте нервно бегал глазами то по инструкции, то по листку с расходом личного состава, потом решительно шагнул в сторону дневального, сунул расход ему в карман и понесся к окошку, оборачиваясь и вопя на ходу:

- Ты дневальный за дежурного, понял? Ты понял, а?

- Не-а, - протормозил дневальный, но разбираться было поздно.

В роту входила толпа генералов. И дневальный, оставшись в роте один, протормозил еще раз.

- Смирно! - заорал он.

Министр остановился, озираясь по сторонам. Никто его не встречал.

- Дневальный за дежурного курсант Каракозов, - исправился дневальный.

- Вольно. Здравствуйте, товарищ курсант.

Министр пожал дневальному руку и пошел по роте. Помещения были пусты. Но в туалете, оказывается, засиделся из-за нужды младший сержант.

Торопиться он не мог. Он боролся за чистоту кишечника. В таком положении его застала команда «Смирно». Кишечник сразу сработал. Он успел застегнуться, встать на подоконник и высунуться в форточку. Большая часть окна была заложена стеклоблоками. Тут он немного застрял и стал семенить ногами по стеклоблокам, проталкивая себя вперед.

- Товарищ курсант! - раздался голос сзади.

Он сделал вид, что это, видимо, не ему и продолжал шкрябать сапогами по стеклу.

- Товарищ курсант, - снова сказали сзади. Кто-то похлопал его по ноге. Пришлось давать задний ход. Спрыгнув с подоконника, он огляделся. Со всех сторон были генералы. Прямо перед ним стоял министр обороны.

- А-а, не курсант. Целый младший сержант... - протянул министр. – А зачем же вы в форточку полезли?

- У меня тут отделение... На территории... Работает... Вот я и... Проверить, значит, отделение... На улице...

Министр молча повернулся и пошел к выходу. Проходя МИМО дневального, он остановился и после длинной паузы спросил:

- Товарищ курсант, а где же вся рота?

- На территории…

На второй этаж подниматься не стали и двинулись дальше. Впереди у казарм кипела работа. По плацу прохаживался капитан Мельников. Несколько минут назад дежурный по роте доложил ему, что "по училищу бродит министр обороны". Это вроде как сообщил дежурный по штабу. Мельников наорал на своего дежурного и прогнал его. Работы практически закончились, скоро можно было уйти домой. И тут Мельников оторопел. В пятидесяти метрах, за кустами, по-пластунски ползли куда-то в сторону два офицера. Мельников открыл рот, чтобы крикнуть им что-нибудь  замысловато-обидное. Но не крикнул. Из-за угла вышла группа генералов. Мельников узнал главного. Он огляделся - вокруг никого не было - и пошел навстречу делегации.

- Товарищ генерал армии. Третья рота занимается по плану парково-хозяйственного дня. Командир роты…

- Ну что ж, пойдемте. Посмотрим вашу роту, - ответил министр.

- В роте генерал остановился напротив голой стены. Кавалькада встала вместе с ним.

- А почему у вас стены выкрашены такой краской?

Мельников опешил. Он лихорадочно искал ответ. Министру обороны надо было отвечать. Только что? Ответить "не знаю" было несолидно. Сказать "такую со склада выдали" - глупо. Мельников молчал.

- И таблички на дверях на разной высоте. И паутина. Вы давно ротой командуете?

- Три года.

- Я предлагаю вам взвод в Забайкалье, - и министр отвернулся.

- Ваша фамилия, товарищ капитан? - подоспел полковник с бумажкой.

- Капитан Мельников.

Генералы потянулись к выходу. Министр направился в сторону парка. На полпути его перехватили шеф с замполитом. В парке министр нашел, что боксы расположены неправильно, построены ненадежно, имеют слишком узкие ворота, а в технических помещениях слишком большие окна.

После этого министр уехал. Перед вечерней поверкой училище было построено на плацу. Каждому взводу назначили объект работ. Объектов всем не хватило, поэтому лишним бригадам приказали прочесывать газоны, очищая ИХ от окурков, фантиков и осколков битого стекла. Перед газонами выставили машины с включенными фарами. Ломать стены и перегородки в парке начали немедленно. Тем взводам, которые ползали на четвереньках по газонам, удалось закончить работу к середине ночи. После того, как старшие докладывали об очистке газонов, машины отгонялись на места стоянок Взводам команду следовать в расположение никто не давал. Десятки человек сидели и лежали на траве до подъема. В семь часов нас построили и отправили умываться.

Командование на этом не остановилось. На следующий день для поиска и устранения в учебном центре аналогичных недостатков туда были отправлены внутрипроверочная комиссия и рабочая команда.

Министр пробыл у нас полтора часа. Работали мы потом месяц. Стены были перекрашены, окна заложены кирпичом, газоны прочесаны. Через какое-то время страсти улеглись. Мельников поступил в академию, шеф получил «генерал-лейтенанта», а полковник Шатров благополучно дождался дембеля. Димона Воблова продолжали назначать в наряд дежурным по КПП. Влепив курсанту Воблову несколько двоек по уставам, комбат научил его разбираться в генералах.

--------------------------     

* у генерала армии И у генерал-майора раньше было по одной звезде на погонах, но разной величины.

**При отсутствии других военнослужащих команда "Смирно" не подается.