Поминов Владислав

Ратное служение Отечеству в роду Поминовых испокон веков считалось единственно достойным для мужчины занятием.

Еще каких-нибудь двадцать лет назад трудно было отыскать на просторах необъятной страны мальчишку, не мечтавшего стать офицером. Завораживала пацанов полная романтики и опасности военная служба, хотелось походить на героев зачитанных до дыр приключенческих книг и пересмотренных по сто раз фильмов о войне. Но мальчики вырастали, и взрослая жизнь вносила в казавшиеся незыблемыми планы свои веские коррективы. Лишь единицы сумели пронести робкий огонек детской мечты через годы, уберечь его от сквозняков прагматизма новейшего времени.

«Кремлевец» из Моршанска

Иного жизненного пути, кроме как дорога к офицерским звездам, Владислав себе просто не представлял. Ратное служение Отечеству в роду Поминовых испокон веков считалось единственно достойным для мужчины занятием: лучшие годы провел в армейском строю отец, пол-Европы в Великую Отечественную старшиной разведроты прошагал прадед Андрей Филиппович, полный кавалер ордена Славы. Из небольшого русского городка Моршанска, где родился и вырос, Влад Поминов подал документы в Московское суворовское военное училище.

В 1994 году окончил «кадетку» и поступил в Московское высшее общевойсковое командное училище. В стенах училища Владислав научился всему тому, что должен знать и уметь будущий офицер, познал смысл настоящей мужской дружбы. Все неполные пять лет, проведенные в курсантском строю, Поминов выполнял обязанности замкомвзвода. Сержантский опыт очень пригодился ему в дальнейшей службе: Влад раз и навсегда усвоил, что из-за любого его непродуманного решения в первую очередь страдают подчиненные. И самую страшную цену за командирскую недальновидность приходится платить на войне. А она уже снова тлела в предгорьях Кавказа.

Курс Поминова из училища выпустили досрочно: в войсках катастрофически не хватало младших офицеров, а в высоких кабинетах всерьез заговорили о возможности «второй чеченской кампании». Лейтенантские погоны вместе с дипломами «кремлевцам» по традиции вручали на Красной площади.

По распределению лейтенант Поминов был направлен на должность командира взвода в гвардейский мотострелковый Гнезненский полк. На притирку ушло пару недель, после чего новоиспеченный взводный стал забрасывать командование рапортами с просьбой перевести его в отдельную разведроту. Обосновывал свое желание тем, что хочет попробовать силы в настоящем мужском деле. Командир части гвардии полковник Сергей Юдин лейтенантский порыв остужать не стал, рапорт Поминова удовлетворил.

За новую работу Владислав Поминов взялся рьяно, в подразделении буквально дневал и ночевал. Разведвзвод, которым он командовал, выбился в лучшие уже спустя каких-нибудь пару месяцев. Основной упор офицер делал на подготовку подчиненных к действиям в условиях конфликтов низкой интенсивности.

Октябрь 1999-го. В составе группировки федеральных войск, двигавшейся с западного направления маневренная группа Гнезненского полка пересекла административную границу Чеченской Республики. В эти не по сезону жаркие осенние дни лейтенант Поминов принял боевое крещение. Перед разведвзводом стояла задача: вывести в указанный район один из батальонов. Нефтебаза, которая преградила путь мотострелкам у населенного пункта Рубежное, казалась давно заброшенной и особой тревоги не вызвала. Но ничто так ни обманчиво на войне, как тишина. «Духи» открыли шквальный огонь, стоило только разведчикам на двух БМП углубиться между полуразру шенными строениями хранилища.

Необстрелянные бойцы сбились вокруг командира, который и сам впервые оказался в реальном бою. Проявить хоть малейшую слабость перед подчиненными, видящими в нем, молодом и неопытном лейтенанте, в первую очередь офицера, Поминов не имел права. Действовать нужно было решительно и по возможности быстро. Отстреливаясь, разведчики начали отходить. Как назло у одной из бээмпэшек слетела гусеница и ее, предварительно эвакуировав экипаж, пришлось оставить.

 Из засады вырвались без людских потерь, только вот техника… Бросить на поле боя бронемашину — серьезный проступок для лейтенанта: по головке за это явно не погладят. Как позже вспоминал Владислав, в тот момент именно боязнь получить «взбучку» от командования, а не желание погеройствовать, подтолкнула его вернуться за БМП. Приказать своим бойцам снова лезть в осиное гнездо Поминов не мог. Запрыгнув на броню, лишь спросил:

— Кто пойдет со мной?

Пошли все. Казалось, даже слегка обиделись на взводного за этот вопрос. Под градом бандитских пуль «обули» бээмпэшку, организованно отступили. Разведчики уже отъехали метров на 500, когда со стороны нефтебазы прогремело сразу несколько мощных взрывов: пусть и с опозданием, но «боги войны» все же поддержали пехоту.

У села Чеченского погибает взвод…

Разведка — это глаза и уши продвигающихся вперед войск. Разведчик идет первым, а значит — всегда на шаг ближе к смерти. Тем паче — в необъявленной партизанской войне, где нет линии фронта, а враг, зачастую скрывающийся под маской мирного жителя, может подло ударить в спину.

Пол к действовал в Надтеречном районе. До Грозного еще оставалось 140 километров, и дивизионное командование мобилизовало все имевшиеся в его распоряжении разведывательные подразделения для того, чтобы обнаружить линию огневого соприкосновения с противником. Разведчики шли тремя путями: один взвод выдви нулся по горному хребту, другой посередине. Подразделение Поминова двигалось ниже всех, по самому склону. Время подходило к обеду, когда на окраине села Верхний Наур они заметили танки. В радиоэфире раздался спокойный голос лейтенанта:

— «Кобальт», я «Сапфир». Вижу танки.

Спустя несколько минут напряженного ожидания сквозь треск помех взводный с трудом разобрал слова начальника разведки дивизии: бронетехники, мол, в указанном квадрате нет, пока будут запрашивать соседей — остановиться и наблюдать. Легко сказать «остановиться»! Еще курсантом Влад усвоил первейшую заповедь войскового разведчика: неважно куда двигаться, вперед или назад, главное — не стоять на одном месте. Это в 99 случаях из 100 — верная гибель.

Неопознанные танки в количестве трех единиц, словно доказывая, что не являются оптическим обманом, стали выходить из села. Когда до них оставалось чуть более двух километров, а внятного ответа по поводу принадлежности бронетехники так и не было получено, Поминов понял, что терять драгоценное время больше нельзя. Снова вышел на связь, передал примерные координаты целей, запросил огня. Уже спустя несколько минут он пожалел, что во взводе не было арткорректировщика: «саушки» били вокруг да около, а затаившиеся в «зеленке» танки оставались невредимыми. Более того, каждый последующий снаряд ложился все ближе и ближе к стоящим на месте разведчикам. Дабы не попасть под свою же артиллерию, Поминов приказал съехать в лощинку, переждать. Здесь-то их и поджидали «духи».

Бандиты ударили одновременно с трех сторон. В первые же секунды боя были подбиты обе бээмпэшки, буквально заживо сгорели в них механики-водители. Чудом остался в живых и сам взводный: броня расцвела зловещей кумулятивной «розочкой» — аккурат на том месте, где мгновение назад сидел Влад. Парни своего командира не подвели. Быстро залегли, заняли круговую оборону, открыли ответный огонь. Сработали четко, как на многочисленных учебных занятиях. Только сейчас это был настоящий бой, и враг был настоящим. Уже потом, когда все закончилось, Поминов узнал, что сражаться им пришлось со спецотрядом самого Басаева, так называемыми «черными журавлями».

«Урус, сдавайся!», — исступленные крики «чехов» тонули в автоматной трескотне. К исходу второго часа боя уцелевшая БРДМка была забита ранеными настолько, что у нее даже не поворачивалась башня. На этой видавшей виды броне лейтенант вместе с остатками взвода и решил пробиваться из окружения. Бородачи, не ожидавшие от русских такой прыти, даже немного растерялись. Этих минут ребятам хватило, чтобы вырваться из лощины и оторваться от преследования.

Спешивших им на выручку разведчики встретили километров через десять. Поминов не сдержался, наорал на старшего группы:

— Где же вы плететесь?!!

Подполковник даже не обиделся — видел, в каком состоянии находится взводный. Потери оказались серьезными: из 16 бойцов 8 получили тяжелые ранения, 6 человек погибли. Скорбный этот список пополнился бы еще именами двух разведчиков, если бы Поминов не настоял на том, чтобы вернуться за ними на место недавнего боя. Маневренная группа с ходу ударила по только-только повылазившему из укрытий бандитскому «спецназу». Парней едва дышащими, но все же живыми, нашли среди догоравшей техники. И только тогда Поминов понял, что сам серьезно ранен: снайперская пуля засела глубоко в бедре.

Поставленную задачу разведвзвод лейтенанта Поминова выполнил: линия огневого соприкосновения с противником была найдена. Подошедшие сутки спустя основные силы полка обнаружили и уничтожили вблизи села Верхний Наур мощный укрепрайон боевиков.

Война, которой хватит на всех

Помотавшись по госпиталям, Поминов снова вернулся на войну. В разведке полка все места оказались занятыми, и командир предложил Владу должность помощника начальника штаба батальона. Но лейтенант снова настоял на своем: специально под него сформировали разведвзвод. «По собственной воле из разведки не уйду никогда», — любил говорить Поминов. Причины на это у офицера были веские, ведь именно здесь он познакомился с самыми надежными боевыми друзьями. Многому научил молодого лейтенанта бывший командир разведроты Алексей Катунькин, который теперь служит в бригаде специального назначения. Очень пригодились Владу «университеты» ротного старшины Юрия Чеботарева, награжденного еще за первую Чечню орденом Мужества и медалью «За отвагу», и техника роты прапорщика Константина Соболева. С разведкой Поминов действительно расстался не по своей воле.

К концу января 2000 года Грозный, говорят, напоминал Сталинград: плюющиеся огнем руины, разбросанные повсюду обгоревшие остовы машин, черный от копоти и грязи снег. В хитросплетениях смертельно опасных улиц разведчики работали ежедневно, прекрасно понимая, что каждая такая «прогулка» может оказаться последней. В Заводском районе, недалеко от консервного завода, «духи» уже не первый час долбили мотострелковый полк из Самары. Волжане как могли сопротивлялись, неся страшные потери.

На выручку был брошен Гнезненский полк. Прошла информация, что «чехи», для того, чтобы зайти в тыл федералам, используют канализацию. Взвод Поминова получил задачу: отследить передвижение бандитов и устроить засаду. Место, где ваххабиты вылезали на поверхность, разведчики нашли быстро. Засели в ближайшем доме, стали ждать.

Последнее, что краем глаза успел заметить Влад — выскочивший с гранатометом «душара». Стена, казавшаяся еще секунду назад надежным укрытием, обрушилась, погребя его под обломками. О том, что буквально на следующий день Грозный был очищен от боевиков, лейтенант узнал лишь спустя неделю, когда пришел в сознание.

От сильнейшей контузии офицер отходил несколько месяцев. Рвался к братишкам, дожимавшим в предгорьях Кавказа боевиков, но врачи строго-настрого запретили ему это делать. Не стоит, мол, третий раз искушать судьбу. Вернулся в полк, прослужил еще несколько месяцев. Когда Поминову предложили перевестись командиром курсантского взвода в родное МосВОКУ, он согласился, не раздумывая.

— Навыки и знания, которые получают курсанты, обязательно будут востребованы, — говорит Владислав. И, помолчав, добавляет: — Ведь войны, к сожалению, на их командирскую жизнь тоже хватит с лихвой.

Роман Шкурлатов. Его разведка боем

http://www.rsva.ru/rus_guard/2004-11/pominov.shtml