Коробовский Василий

Телефонный звонок раздался в квартире Коробовских ближе к вечеру. Наталья Васильевна взяла трубку: "Алло. Я вас слушаю". Человек на том конце провода, представившийся старшим лейтенантом Российской армии, сослуживцем Василия, явно с трудом подбирал слова. В материнском сердце шевельнулось страшное предчувствие: "Говорите же!". — "Я везу вашего сына..." Четыре простых, совершенно безобидных слова. Но звонили оттуда, где шла война, лилась кровь и гибли люди. Беда ворвалась в дом без стука, обрушилась лавиной, в одночасье перевернув казавшийся незыблемым уклад жизни: родители потеряли сына, овдовела молодая красивая женщина, лишилась отца трехлетняя Маша.

ОФИЦЕР В ЧЕТВЕРТОМ ПОКОЛЕНИИ

Отечеству в семье Коробовских служили на протяжении нескольких поколений, причем как мужчины, так и женщины. Родоначальником офицерской династии стал прадед Александр Коробовский - прапорщик лейб-гвардии кирасирского полка. В разведку этот двухметровый русский богатырь ходил один, и никогда не возвращался без "языка", которого в буквальном смысле слова приносил на своих могучих плечах. За беспримерную храбрость, проявленную на фронтах Первой мировой, он был удостоен двух Георгиевских крестов и произведен в офицеры. Только вот фотографий, где прадед запечатлен в военном мундире, в семейном альбоме не осталось: их все пришлось сжечь, когда власть в стране перешла в руки большевиков.

Путь от лейтенанта до капитана в годы Великой Отечественной войны прошел дед Василий Коробовский - кавалер нескольких орденов и медалей. Бок о бок с мужчинами, ни в чем им не уступая, сражалась с фашистскими захватчиками младший лейтенант Мария Коро-бовская, удостоенная медали "За отвагу" и ордена Отечественной войны. Генерал-майор Василий Здунов, дед по материнской линии, получил Золотую Звезду Героя Советского Союза за участие в боях во время немецкого прорыва под Бобруйском. На личном счету офицера было 8 вражеских танков и 2 самоходных орудия, уничтоженных за годы войны.

Тридцать лет отдал службе в Вооруженных силах и нынешний глава семьи Анатолий Коробовский. За плечами этого дослужившегося до полковничьих звезд офицера остались практически все горячие точки на территории бывшего Союза: Баку, Владикавказ и Назрань, Таджикистан, Чечня. Когда на свет появился сын, Анатолий Васильевич не раздумывая назвал его в честь двух дедов. Василий хоть и родился в Москве, но большую часть детства провел в отдаленных гарнизонах, где служил отец. Именно в маленьких военных городках, во множестве разбросанных по окраинам страны, мальчишка взрослел, мужал, формировался как человек.

Решение пойти по стопам верой и правдой служивших Отчизне предков Василий Коробовский принимал самостоятельно. Отец поддерживал Васю по полной: как мог, помогал парню готовиться к будущей военной жизни. За два года до поступления в суворовское училище Анатолий Коробовский привел сына в тир ЦСКА. Тренер быстро разглядел у Василия задатки неплохого "винтовочника", да и самому парню занятия стрельбой нравились. Во время вступительных экзаменов в Минское СВУ это умение общаться с оружием на "ты" абитуриенту Коробовскому очень пригодилось. Узнав, что Василий несколько лет занимается спортивной стрельбой, офицер кафедры физподго-товки с недоверчивой улыбкой протянул ему первую попавшуюся под руку винтовку:

- Ну покажи, на что способен.

Повертев в руках оружие, вчерашний школьник вернул его майору:

- Из этого стрелять не буду. Дайте хотя бы "Урал-2" и время для пристрелки.

Увлечение спортом пригодилось Васе Коробовскому и в Московском суворовском, куда после развала СССР его перевели из ставшей в одночасье "самостойной" Беларуси, и потом, когда уже учился в Московском военном институте. Здесь, в стенах прославленного училища, будущий офицер постиг азы командирской профессии.

Коробовский А.Н.

Коробовский В.А.

Здунов В.Ф.

Коробовская М.П.

Коробовский А. В.

НЕ ЗА ЗВАНИЯ И НЕ ЗА ОРДЕНА

По распределению лейтенант Коробовский поехал служить на Дальний Восток. Эти живописные места Василий знал еще по детским воспоминаниям, когда вместе с отцом колесил по стране: отсюда до соседнего Китая рукой подать, всего каких-то девять километров. Попал в развернутый полк, где сразу же принял один из взводов батальона прикрытия государственной границы. Все тяготы и лишения, о которых так много говорили преподаватели и командиры в курсантские годы, взводный ощутил с первых же дней. Но Василий к такому повороту был готов, и потому уже спустя несколько недель служба пошла своим чередом.

Через год с небольшим перспективного молодого офицера назначили на роту. Прошло еще время, и Василий стал подумывать об академии, только вот считал, что командирского опыта у него пока маловато. Летом 2000 года старший лейтенант Коробовский подал по команде рапорт с просьбой перевести его в одну из действовавших на территории Чеченской республики частей. 17 января 2002 года семья отмечала день рождения мамы, Натальи Васильевны. Тем же вечером Василий уезжал на войну, и, по словам отца, удерживать его в этот раз было бесполезно.

Мотострелковый полк, куда получил назначение капитан Коробовский, дислоцировался в Шали. "Царице полей" и на новой кавказской войне доставалось, пожалуй, больше других. Только фронтовая слава обходила пехоту стороной: за те без малого два года, что полк почти непрерывно воевал, только один из служивших здесь получил государственную награду. Хлебнуть окопного лиха Василию за семь месяцев пришлось сполна: боевые следовали за боевыми, а выходных и праздников на войне, как известно, не бывает. В новом коллективе ротный сразу же зарекомендовал себя с лучшей стороны, да и с подчиненными быстро нашел общий язык.

14 августа гвардии капитан Коробовский с первым взводом вышел на очередное блокирование. Подразделение уже заняло позицию, когда один из бойцов зацепил в густой траве проволоку растяжки. Хрупкую тишину расколол взрыв. Когда спустя несколько секунд к месту трагедии подбежали остальные, рядовой Ере-мушкин и ротный были уже мертвы: сработавшая мина направленного действия не оставила им никаких шансов.

О гибели Василия родители и жена узнали лишь спустя две недели, когда из Ростова позвонил сопровождавший тело заместитель командира роты Дима Соколовский. Телеграмма, которую якобы отправляли в Москву, до квартиры Коробовских на Валовой улице так и не дошла. А 19 августа над Ханкалой был сбит Ми-26. При падении вертолета на минное поле погибли более ста человек, и на фоне кошмарной трагедии драма, разыгравшаяся за несколько дней до этого под Шали, прошла незамеченной. Наверное, весь ужас войны в том и заключается, что смерть становится обыденностью, к ней привыкают.

ЗАСТЫНУТ В КАМНЕ ЛИЦА МОЛОДЫЕ

Поддержку семья погибшего офицера получала оттуда, откуда ждала ее меньше всего. Директор московской школы № 198 Галина Милосердова, где до поступления в суворовское учился Василий, сама инициировала создание в учебном заведении экспозиции, посвященной капитану Коробовскому. Галина Васильевна не без основания называет свою школу боевой: многие выпускники прошли горнило чеченской войны, вернулись домой ранеными и контуженными, удостоены боевых наград. В импровизированный школьный музей родители передали все, что осталось от сына: служебно-боевую характеристику, выписку из личного дела, прочие документы, фотографии из семейного альбома, письма от сослуживцев. Конверты со штемпелями полевой почты приходят в дом Коробовских и по сей день: однополчане помнят ротного.

Похоронили офицера, посмертно удостоенного ордена Мужества, на Троекуровском кладбище, рядом с могилой деда - Героя Советского Союза. Прошлым летом родители установили здесь гранитный памятник. С барельефа, выполненного по одной из последних его       "чеченских" фотографий, смотрит на мир гвардии капитан Коробовский - русский офицер, до последнего вздоха служивший России.

16 ноября 2004 года состоялось заседание комиссии Мосгордумы по монументальному искусству, на котором было принято решение о возведении в столице памятника-мемориала москвичам, погибшим при выполнении воинского долга в ходе боевых действий на Северном Кавказе. Место под будущий мемориал определили на юго-западе столицы, на территории района "Гагаринский". Здешний глава управы Виктор Фуер не только поддержал идею сооружения памятника, но и активно помог на первом, самом сложном этапе ее реализации. Последнюю точку над "i" должно поставить правительство Москвы.

Муссировавшаяся много лет тема строительства мемориала погибшим в Чечне москвичам начала воплощаться в жизнь во многом благодаря полковнику запаса Анатолию Коробовскому. Оказалось, что за первую и вторую чеченские войны сложили головы более 200 жителей столицы, и точку в этом скорбном списке ставить рано. Все они, как и его сын-офицер, не выбирали войну, и свой долг перед Родиной выполнили сполна. Кто посмеет возразить против того, чтобы память об этих молодых ребятах была увековечена в их родном городе? Они оплатили это право собственной кровью.

Роман Шкурлатов  Братишка, № 4, 2005г.

---

Родители и жена не получили от Василия ни одного письма из Чечни: он только звонил, поздравлял с праздниками и говорил, что у него все хорошо...

Но белые конвертики из роты, которой командовал капитан Коробовский, приходят на Валовую улицу. Это пишут Анатолию Васильевичу однополчане его сына, которые не могут и не хотят забыть своего командира.

Вот одно из таких писем:

Здравствуйте уважаемые Анатолий Васильевич и Наталья Васильевна. Пишет вам товарищ Вашего сына, старшина к/с Рыков Геннадий. С Василием я прослужил всего шесть месяцев, но и за столь малый срок мы очень сильно подружились. И это несмотря на то что, я всего замкомвзвода, а он командир роты. По его просьбе я принял еще отделение управления и поэтому на всех выездах и рейдах мы были вместе. На БМП тоже ездили спина к спине. Не говоря о том, что ели с одного котелка, а иногда и спали, укрывшись одним спальником. Его гибель явилась сильным ударом. Я до сих пор не могу понять почему меня не было рядом с ним. Возможно и предостерег или уберег бы. Он ведь был для меня как младший брат! Вы потеряли сына, мы друга, а Россия очень грамотного офицера. Я очень хотел вырваться к вам, чтобы поддержать вас в очень тяжелое для вас время. Но не смог. Кое-как сумел слетать в Ханкалу, чтобы попрощаться с ним там. Почему он не дождался меня? Ведь я уже вернулся, не догуляв отпуска. Только подлечился и сразу сюда. В казарме собрал вещи в нашу "ВМГшную" сумку и ждал оказии, чтобы сразу уехать к ним. Пока валялся в госпитале, очень часто его вспоминал. Мы ведь и в отпуск собирались вдвоем ехать. Просто меня очень сильно скрутило, и Василек отправил меня одного. Сказал: "Подлечишься, старый, а потом поедем!" Поехали…

Автомат его передали мне. Одного бандита я уже из него завалил. Проводили ИРД, нас под Белготоем начали долбить два снайпера. Вот Васин АК и поработал. Хватило двух "пилюль" 5,45. Не зря с Васильком пристреливали. Так что личный счет за капитана Коробовского я открыл и буду продолжать его по мере попадания боевиков в прицел нашего автомата.

Позвольте от имени командования 2 МСБ, 5 МСР, а также лично от меня выразить вам свои соболезнования.

С уважением к вам гв. старшина Рыков.