Бабьев Владимир Николаевич

...У каждого человека своя военная биография. У 18-летнего паренька Владимира Бабьева, окончившего первый курс Воронежского авиационного института, она началась с июля 1942 года, когда он вместе с отцом, главным агрономом Елань-Коленовского сахарного завода, и десятком рабочих везли на арбах оборудование завода, в тыл - к тем местам приближались фашисты. И тут в поселке Грибаново по радио Владимир услышал указ о призыве в армию граждан 1924 года рождения. Оставив арбу с волами, Владимир отправился в грибановский райвоенкомат. Юношу «с образованием» направили в училище имени Верховного Совета.

Сегодня «кремлевцы» обучаются 4 года, а в войну им хватало и 8 месяцев. Из училища выходили младшими лейтенантами, а кто оканчивал по первому разряду - лейтенантами. Бабьев был в их числе.

Весной 1943 года уже назревала битва на Курской дуге - немцы готовились взять реванш за Сталинград. На Орловско-Курском направлении стягивались и наши войска. Туда был направлен и эшелон свежеиспеченных «кремлевцев». Спйшились в районе Старого Оскола. Там, в штабе фронта, молодые командиры попрощались: кого куда... Владимир попал в 87-ю гвардейскую дивизию (потом она станет Белгородско-Харьковской), что расположилась западнее Корочи, а оттуда - командиром взвода в 267-й гвардейский полк. Это уже был фронт. 

В роту добирался по-пластунски, под минометным огнем. Со взводом знакомился на ходу - все были заняты дооборудованием траншей, ходов сообщения. Вскоре поступил приказ, а кто-то добавил: от самого Жукова, который был где-то рядом. Приказ требовал провести тренировки по борьбе с танками, в том числе отработать такой элемент - залечь в траншее, пропустить танк над собой и забросать его гранатами с кормы.

Бабьев на себе почувствовал кромешный ад артподготовки, сначала своей, опередившей фашистов на месколько минут - так была взята инициатива, а потом и двусторонней. Снаряды рвались рядом, с шумом проносились через головы... Спасала земля-матушка, к которой прижимались, готовые ее продавить...

А потом пошли вперед. 69-я армия, которой командовал генерал-лейтенант Крученкин, шла на Белгород. Атаковал немцев и входивший в нее 267-й полк. Это было 10 июля, в день рождения Бабьева. Его взвод в составе роты залег под шквальным огнем на подступах к селу Гостищево. Окопались. Когда огонь стал стихать, послышалась команда: «Вперед!»

Крикнул, что было мочи своему поредевшему взводу и лейтенант Бабьев. Рванулись бойцы со своим командиром и вскоре ворвались в село. Но там, в очередной раз поднявшись в полный рост, Владимир получил невероятной силы удар в голову. Упал. Лицо залило кровью. Потерял сознание. Очнулся, когда санитар, пожилой боец, тащил его на плащ-палатке. Верхняя часть головы по самые глаза была в окровавленных бинтах. Поверх них, как ни странно, была натянута фуражка. Потом качался в повозке - везли в полевой госпиталь. А там хирург, обработав рану, сказал:

- Ну и повезло тебе, лейтенант. Молись на свою командирскую фуражку - вот она, простреленная, и вот на эту искореженную звездочку молись.

Тогда Бабьев и рассмотрел дырку с охвостьями зеленоватой материи на боковине фуражки, и звездочку, по которой, раздробив плотный слой эмали, прошла пуля и уже рикошетом угодила в теменную долю черепа. Пробив его, пояснил хирург, и лишь задев всего на два миллиметра большое полушарие мозга, отлетела в сторону.

- Да, - вздохнул Владимир, - значит, повезло, да еще как...

Следующим эвакуационно-медицинским этапом был армейский госпиталь в полуразрушенной церкви, где сделали обезболивающие уколы, сменили повязку и отправили дальше в тыл. Тыловой же госпиталь оказался на родной воронежской земле, на станции Хреновая, где Бабьев и пробыл до конца сентября. Полное выздоровление еще не наступило. Черепные кости срослись, но из-за поврежденного нерва, управляющего двигательной функцией ноги, не ладилось с ходьбой: нога поднималась вроде нормально, а вот удержать ее было не в силах, она преждевременно, словно протезная, опускалась. Бабьев разрабатывал ее в усиленном режиме и, не ожидая окончательной поправки, добился выписки из госпиталя.

И снова фронт, теперь уже 1-й Белорусский. Поскольку не вполне управляемая нога давала о себе знать, Бабьева сначала зачислили в резервный полк, а через какое-то время, опять же по цензу «грамотности», - вместо выбывшего на учебу военного финансиста - в финансовый отдел дивизии, а потом фронта. Так Бабьев самочинно, с помощью опытных коллег набирался финансовой премудрости. Практика и практика. Дважды случалось, и это запомнилось на всю жизнь, самому Жукову деньги выдавал.

В составе 1-го Белорусского Бабьев освобождал Варшаву, а войну закончил в Берлине.

После войны учеба на военном факультете Финансовой академии (окончил с отличием) и служба в бронетанковых войсках, в ГСВГ и наконец - во главе Центрального финансового управления Министерства обороны.

Владимир Николаевич пережил все изменения воинской формы одежды за послевоенный период. Были у него и папахи с «красным донышком», и лампасы, и генеральские золотые погоны. Но в его шкафу до сих пор хранятся пробитая пулей на Курской дуге лейтенантская фуражка и искореженная, с остатками красной эмали пятиконечная звездочка.

Петр АЛТУНИН,

«Красная звезда». 19 января 2001 года